Форум » Преподавательское крыло » Лаборатория Мастера зелий » Ответить
Лаборатория Мастера зелий
Альборек Мортимер: Вот эта паутина - магическая, а не настоящая. Но всем об этом знать, разумеется, не обязательно...
Ответов - 6
Альборек Мортимер: Профессор Мортимер отсутствовал в замке почти две недели – экспедиция по поиску редких ингредиентов для экспериментальных зелий затянулась на четыре дня дольше, чем он ожидал. За это время в его лаборатории произошли перемены. Вынужденно голодающий Альдонсо, возвращаясь с ночной охоты на мух, влетел в распахнутую форточку, и по привычке приземлился на шкаф с флакончиками зелий. Жареные семечки, которые Альборек оставил питомцу на неделю (вместо двух прошедших!) закончились еще в позапрошлую среду, поэтому голубь самостоятельно добывал себе пищу. При этом счетом калорий он себя не утруждал, а ел столько, сколько мог найти. В виду этого обстоятельства, он быстро набрал вес, который не смог бы выдержать ни один из существующих в мире шкафов. Шкаф в лаборатории профессора зельеварения исключением не был. Левая задняя ножка шкафа надломилась, он пошатнулся, скрипнул единственной уцелевшей дверцей, держащейся на последней петле и рухнул на стол, стоявший перед ним. Услышав шум за дверью лаборатории, один из домовиков Хогвартса вошел в кабинет, выпустил испуганную птицу на улицу и, отломив оставшиеся у шкафа ножки, поставил его обратно к стене. Уцелевшие флаконы с зельями были аккуратно поставлены на полочки, излишние осколки на полу – подметены, а потому вернувшийся из экспедиции профессор не сразу обнаружил беспорядок в шкафу… Задание №1 Вам необходимо расставить флаконы в шкафу в соответствии с общей классификацией зелий по назначению. Уцелевшие в неравном бою шкафа и Альдонсо зелья: изумрудное зелье, рябиновый отвар, зелье для проявки фотографий, зелье № 113, раздувающий раствор, зелье забывчивости, уидосорос, противодраконья сыворотка, костерост, амортенция, оборотное зелье. ЗДЕСЬ БЫЛ АЛЬДОНСО Спасибо, профессор Спраут!
Альборек Мортимер: Впрочем, беспорядок на столе в глаза бросился сразу. Нет, это не ленивый домовик не смог нормально сделать уборку, это замедленная магическая реакция в котле, в котором плавали несколько десятков разбитых флаконов с разными зельями. Побурлив несколько дней в котле, странная исчезательная пена зеленого цвета вырвалась наружу и разлилась на пергаменты с рецептами на столе под котлом. Задание №2 Вам необходимо восстановить составы зелий на трех пергаментах, лежавших сверху (некоторые буквы стерлись под воздействием исчезательной пены).
Альборек Мортимер: Профессор сидел на подоконнике, подогнув под себя ноги, и делал заметки на полях памятки о правилах техники безопасности в лаборатории. 1. Не держать в лаборатории птиц без наклювника, накрыльников и налапников; 2. Всегда закрывать форточку перед отъездом в командировку; 3. Хранить рецепты в специальных папках; 4. … Задание №3 Помогите Альдонсо разложить восстановленные вами рецепты по специальным папкам. Придумайте название для каждой папки, в которую вы положили рецепт. В одной папке не может быть больше одного рецепта.
Лиария Спраут: Пришла дать хаосу капельку направления Задание 1, иллюстрация Задание 2, иллюстрация
Блэр Армстронг: Блэр осторожно отворила дверь в кабинет Зельеварения, как будто готовилась зайти на сдачу экзамена, а не заняться уборкой. Вся эта затея с наведением порядка на кафедре практической магии - вещь хорошая, по крайней мере Армстронг хотелось делать для этого бренного мира хоть какие-то полезные дела, что ли. А то мама итак вечно говорит, что она беспощадна, особенно после охоты. Но еще более странно, что Армстронг самовольно подписалась на сие мероприятие. Педантичной в вопросах чистоты и порядка ее точно не назовешь, творческий хаос и вдохновляющий беспорядок как в ее собственной спальне, так и в голове - та зона комфорта, которая привычна, удобна и, к тому же, не требует особых усилий. Блэр конечно попадает под влияние “синдрома Золушки” время от времени, но это только в действительно плохие дни. Так или иначе, слизеринке было даже любопытно, чем их займут и что вообще ожидается на субботнике всея Хогвартса, а конкретней, в зельеварческой лаборатории. Видимых следов погрома на первый взгляд не наблюдалось - паутина, котлы тут и там - вроде вполне типичная обстановка. Армстронг же была во всеоружии: рабочая мантия, закатанные рукава, болотного цвета бандана, чтобы не мешались волосы при работе. Медленно продвигаясь вглубь кабинета, Блэр прищурилась - ядовито-зеленое свечение, исходящее от стола с изредка бурлящим на нем котлом, вроде и предвещало беду, а вроде и казалось вполне безобидным. Подойдя ближе, Блэр обнаружила, что не всё так радужно. Вот, с борщом бы таких бед не приключилось! Да и попробуй пронеси сюда борщ.. припомнив сказанное как-то профессором замечание, с усмешкой подумала слизеринка. Борщом тут, надо сказать, и не пахло. С интересом обойдя стол со всех сторон, Блэр размышляла, с чего бы ей начать и как вообще справиться с этим непонятным безобразием. Её напарницы пока еще не было, а дожидаться её и начать уборку вместе Армстронг как-то передумала - кто знает, что еще может случиться? Лучше поскорее приступить, пока не стало хуже. - Итак. - С весьма серьезным видом Армстронг достала из-за пазухи мантии свою волшебную палочку и внимательно осмотрела рабочее пространство. Наверное сначала нужно устранить эту странную пену.. пока она вдруг стол не разъела. Припоминая также и уроки Заклинаний, Блэр встала на более-менее безопасное расстояние от котла и задумалась. Загадочная исчезающая пена вроде бы не давала о себе знать, однако в котле все еще что-то тихо побулькивало. В голове роилось множество разных заклинаний, вот только какое действительно подействует - вот в чем вопрос. С подобным Блэр еще не сталкивалась - это тебе не в спальне подмести. Пожалуй, сначала надо убедиться, что котёл больше ничего из себя не изрыгнет. - Попробуем.. - собравшись с мыслями и сосредоточившись на проблеме, Блэр взмахнула палочкой, направила ее на котел и с выражение произнесла: - Tergeo! Оставшаяся в котле смесь из разных жидкостей струйкой исчезла где-то внутри палочки, и довольная слизеринка собралась было восстановить разбившиеся флаконы (не пропадать же добру), как дверь в кабинет отворилась. Не сразу определив издалека, что это Зарина, ее сегодняшняя коллега, Блэр поздоровалась и, заглянув в котел, озвучила свой план действий: - Вроде чисто..в смысле, по крайней мере не осталось ядерной смеси, а котел и потом можно почистить. Займешься флаконами, не против? А я пока начну разбираться с этой абракадаброй. - Бросив взгляд на пергаменты с отрывками слов и фраз, Армстронг тяжело вздохнула. Опыта и начитанности в сфере Зельеварения у нее было не так много, хотя на занятиях она старалась слушать тщательно и делать больше пометок. - Потом присоединишься, - с легкой улыбкой добавила Блэр. Сами пергаменты пострадали несильно, даже не намокли, не запачкались и вообще выглядели весьма образцово, если не считать, что часть букв словно написали невидимыми чернилами, а часть - обычными. Делать было нечего - заклинаний, которые бы вернули в прежний вид чернильный текст девушка не знала, а догадками не хотела сделать хуже, так что приходилось надеяться на собственные силы, без магии. И зачем я взяла с собой “Универсальный волшебный пятновыводитель миссис Чистикс”?.. подумала Блэр, которая представляла немного иную уборочную операцию. Но заключила, что мозгами тоже поработать полезно. С минуту изучая “таинственные” надписи Блэр наконец удалось распознать одно знакомое слово. Гербицид, ну конечно! Намереваясь дополнить недостающие буквы, слизеринка обнаружила, что в руке держит свою волшебную палочку. Оглядевшись, девушка решила, что у профессора непременно должны быть письменные принадлежности. - Accio перо! - Сначала девушке показалось, что ничего не произошло, но потом послышался легкий стук. Блэр переглянулась с гриффиндоркой, та пожала плечами. Обернувшись, Блэр обнаружила шкаф со стеклянными дверцами, внутри которой билось письменное перо, желая выбраться наружу на зов ее заклинания. Армстронг открыла дверцу, поймала перо, а в том же шкафу обнаружила и чернила. Аккуратно дополнив название одного из зелий, Блэр заметно поникла. Что же там было, в этом зелье?.. Тем временем Зарина закончила со злосчастным котлом и присоединилась к разгадке тайн зелий. - Может у тебя с ними получше? - с надеждой обратилась Блэр к гриффиндорке, но та неопределенно мотнула головой. - Можно поискать в учебниках, там ведь есть состав и список ингредиентов. Нам останется только определить названия, - беззаботно предложила Орвар, на что слизеринка сначала нахмурилась. И как ей это не пришло в голову?.. А зачем тогда восстанавливать эти пергаменты, если рецепты есть в справочниках и учебниках?...На каком там курсе изучают Гербицид?.. Вопросов была масса, ответы нашлись не на все, однако с Гербицидом определиться удалось. Его изучают на самом первом курсе, да притом девушкам удалось даже вспомнить и окрестить парочку ингредиентов: слизь флоббер-червя и сок мурлокомля. Отыскав нужные справочники, они вместе закончили трудиться над Гербицидом, а оставшиеся два поделили между собой. Все зелья оказались несложными, изучались в основном на младших курсах, хотя с Туманным пришлось повозиться. Его в книгах не нашлось, поэтому опять пришлось напрячь память, ну и смекалку, додумывая возможные адекватные слова. https://drive.google.com/file/d/1fm3FiRpyIo_gvXTrJwLSFydJY6NAf6A2/view - Фух, вроде ничего сложного, а я устала как будто дракона дрессировала, - примерно через часа полтора после начала занимательной “уборки” заключила Блэр и потянулась. Целые стеклянные флакончики стояли аккуратно в шкафу - Зарина потрудились над ними, и над котлом тоже. Восстановленные вручную пергаменты с рецептами также были убраны в шкаф, подальше от зоны варки зелий. У девушек была мысль применить к ним Импервио, однако чары могли прослужить недолго, вот и смысла не много. - Ты в Башню? - подразумевая Гостиную Гриффиндора, спросила она у Орвар, а потом усмехнулась. - А мне вниз. Хотя, возможно пройдусь до Орлятни. Довольные собой и своей работой девушки покинули кабинет и за разговором пошли по коридору до развилки, которая их вскоре разделит.
Kori Masters: Лечебные: Противодракнья сыворотка, Костерост, Рябиновый отвар Вредящие: Изумрудное зелье Преобразующие: Оборотное зелье, Зелье для проявки фотографий, Раздувающий раствор Психические: Зелье забывчивости, Амортенция Яды и противоядия: Зелье 113, Уидосорос Петрушка, шалфей, розмарин и тимьян. Когда мы познакомились... я рассказал тебе, как сварить зелье, восстанавливающее память, петрушка, шалфей, розмарин и тимьян, и три пера авгурея, и сушеный хвост растопырника. Ты ещё спрашивала, откуда я знаю, ведь учусь всего на год старше и не проходил ещё ничего такого, и я пел тебе, о, Мерлиновы подштанники, неужели я и правда напел тебе её? Кори нашла эту странную потрепанную книгу без надписей на обложке и без названия, когда приехала на январские выходные к родителям: отметить неотмеченное Рождество, вновь вытянуть одну из двух, будто других и не было, руну из мешочка, спросить у отца, как контролировать рвущуюся наружу магию неблизкой стихии и немного посидеть на любимой веранде своего родительского дома. Несмотря на то, что дом нельзя было назвать огромным, у семьи слизеринки была небольшая библиотека – в основном научные труды по рунам, зельям, заклинаниям и стихийной магии, а также атласы и карты; но была также и художественная литература. Эта небольшая книга, на корешке которой была нацарапана римская цифра “один”, стояла между стареньким томиком Шекспира – Мастерс даже удивилась, мол, англичанин? – и сборником рассказов Фицджеральда, среди которых Кори прочла все, но сложенного журавлика в качестве закладки оставила на страницах с “Загадочной историей Бенджамина Баттона”, чтобы не забыть подумать о людях, что были временными парадоксами. – Дори, – мурлыкает Нэвус и отклоняется, чтобы развернуть девушку к себе лицом. – Дори, я тебя… Звук захлопнувшейся книги раздался на все купе; нет, слизеринка уже понимала, что это – чья-то давняя история любви, но почему-то на этих строках, на этом моменте признания она ощутила укол между третьим и пятым ребром. Та пара слов, что она больше не произнесет. Дернулась, желая вытащить иголку, застрявшую меж ребер. Со всей свойственной ей строптивостью, вредностью и упорством подумала, что из вышеперечисленных компонентов в зелье, укрепляющем память, есть только шалфей. С тех пор, как она вернулась из Суонси, она эту книгу больше не открывала, но каждый раз, как девушка ее касалась, даже случайно, ей слышались звуки фортепиано – музыки, у которой был автор, которого никто не знал, и мелодию старой английской баллады, текст которой был горче полыни. Он был однажды моей настоящей любовью. Разговаривать с Лавром о чем-то, кроме организации дуэльного турнира, Кори было сложнее, чем слизеринцу казалось; у него получалось делать вид, что он ее не слишком-то знает и помнит, а у нее – нет; ей казалось, что Искрицкий смотрит на нее и не узнает, на что имел полное право, конечно же, как имел полное право на обиду и на злость – она не ответила, она сожгла, она виновата, во всем бесконечно виновата только она сама. К счастью, в небольшом помещении для организаторов почти всегда была Роки, иначе Мастерс, что было совсем на нее не похоже, не знала бы, куда себя деть. Она и так иногда стояла почти что в дверях и не могла пошевелиться – чужая, лишняя, забытая, мне и мною преданная – так преданная или предавшая? Нужно бы сшить рубашку из батиста без иголки и без швов – Поэтому объявить Лавру лично о том, что им нужно выполнить совместное задание, Мастерс не смогла – отправила бумажную птичку, сложенную подрагивающими руками, отчего у той вышло кривенькое крыло; такое же кривенькое, как она сама была для получателя. Кривенькая и бракованная – никогда никому не скажет об этом; да и давно пора было уже забыть и отпустить, ведь от Тома же перестало болеть вовсе, но никак не выходило, ведь некоторые вещи всегда остаются с нами, вытатуированные на изнанке кожи, картинками на обратной стороне век, музыкой, застрявшей между позвонков. – Ты придешь? – вывела Кори на небесного цвета бумаге. – Нет. – значилось на том самом кривеньком крыле прилетевшего обратно журавлика. Дело было не в романтическом чувстве, а в дружеском. Кажется, да, кажется все-таки они смогли тогда перейти в другую реку – точно смогли? Впрочем, значения это не имело – на сожженных мостах нет ни друзей, ни возлюбленных; остается только человек. Человек, который смотрит на тебя – и не узнает. Развернув журавлика, Кори все-таки нашла продолжение искристого ответа. Наведу порядок на стройке кабинетов, приберу стройматериалы – тут много краски. Вот бы знать, почему он на самом деле ее избегает. И нужно бы выстирать ее в сухом колодце – Глядя на результаты трудов Альдонсо, Мастерс подумала, что на стройке и правда следует убраться, а потом у в следующем своем послании отправила Лавру ключи и от своего недостроенного кабинета – вдруг под угрозой не только белая краска, но и черная с бензиновым отливом; или звездным мерцанием, кто разберет. С классификацией у девушки проблем не было; как не было и проблем с опознанием цели и назначений известных зелий. Удивительным образом уцелели только они, а ведь Кори могла даже что-то вспомнить о некоторых из них. Вот, к примеру, Раздувающий раствор, который уж точно ничего не лечит, и который стоял на самой верхней полке, так что слизеринке пришлось встать на цыпочки, чтобы снять его и покрутить в руках бутылочку. И как мистер Мортимер сам работает с таким высоким шкафом?.. Или это я просто не на каблуках? Интересно, а увеличило ли бы это зелье ее рост? Или увеличение живых объектов проходит в трех пространственных измерениях, и Кори бы не стала выше, а начала бы набухать, как тесто для пирожков? Впрочем, кому нужно увеличивать свой рост всего лишь на час с небольшим, в этом ведь совсем нет смысла; но был смысл в том, чтобы поставить этот флакон на полочку с преобразующими зельями… Поменяв их местами с Противодраконьей сывороткой. Несомненно, очень важное и ценное зелье, спасающее от тяжелой болезни волшебников – драконьей оспы. Даже после выздоровления магам приходится бороться с остаточными симптомами; что ж, очень хорошо, что оно сохранилось, ведь Главного врача в Хогвартсе все еще не было, а профессор Шефер, в случае эпидемии, наверняка было бы тяжело справляться одной. А Изумрудное зелье?.. – Изумрудное, – мысленно усмехнулась Кори. Такое же неприятное, как и некоторые д р у г и е изумрудные предметы. Его бы я тебе тоже не посоветовала. Какое-то время пришлось подумать, куда поставить это зелье – на полку с Вредящими или Психическими. Оно вызывает чувство отчаяния и галлюцинации, но вместе с тем – совсем не фантомные боли и невыносимое чувство жажды. Наличие вредящего физическому телу эффекта стало основанием для того, чтобы переставить Изумрудное зелье на соседнюю – через стеночку – полку с Вредящими зельями. И взять оттуда Зелье забывчивости – дрожащей рукой. Нужно бы найти акр земли между морской соленой водой и побережьем – То, что это зелье было Психическим, сомнений не было – оно воздействовало на память, и это было бы все, что нужно знать для выполнения задания, но… невольно вспомнились ингредиенты – точнее, один из них. Вода из реки Лета; Лета, река – лето, васильковые семена, что так и остались не посаженными в землю; или это был конец весны? Сколько действует зелье, что именно оно стирает, вспомнишь ли ты это потом, когда закончится эффект, когда заешь и запьешь его сладостями и сладкими напитками, когда выцветут чернила с записок и принт горошка на платьях, когда перестанешь по мне скучать – что это я, ты уже перестал, забыл и перестал скучать, забылзабылзабыл. И все-таки – может быть, выпьем на брудершафт – в последний раз? – выпили бы, если бы ты пришел, разделили бы пополам и непременно бы выпили, а потом и не вспомнили бы, зачем скрестили свои руки. Зелье перескочило вниз через полку, с которой было снято Оборотное. Ничего необычного: самый яркий пример Преобразующих зелий, изменяющих внешность человека, чья частичка плавает в жиже во флаконе. Говорят, что чем человек неприятнее, тем неприятнее выглядит и пахнет зелье – каким, интересно, было бы зелье, превращающее в Кори? Узнавать не хотелось – не хотелось самой в себе разочаровываться. Мастерс поставила Оборотное зелье на полку… Чуть не уронив, увидев небольшой флакон в форме сердца. Амортенция. Великий обман и великая ловушка; то зелье, что все хотят послушать, чтобы узнать, чем оно пахнет; то зелье, о котором невольно мечтают все хотя бы раз в жизни; зелье, которым – хоть по рукам себя бей – никогда нельзя пользоваться. Эта ненастоящая любовь все равно однажды даст о себе знать; все, что ненастоящее, всегда трещит – потому что тонко и легко рвется, потому что нет ни опоры, ни сжатых в ладони ладоней, потому что долго не могу притворяться даже актеры, а им – не играющим на сценах и не выступающих на аренах – за это даже и не платят. Ненастоящее всегда разваливается. И все-таки невозможно было не заинтересоваться, чем оно пахнет – для нее. И Кори достала пробку из флакона, не думая о том, что скажет на это мистер-профессор Мортимер. Разочарование – вот, что испытала девушка, открыв флакон. Носа коснулось тридцать два разных аромата, какие-то из них были знакомыми, а какие-то невозможно было распознать; все тридцать два запаха смешивались, отчего голове стало тяжело уверенно держаться на шее; слизеринка попыталась как-то определить то, что слышит, разграничить, распределить, уловить хотя бы что-то. Доля ангелов смешивалась с карамелью; петрикор с можжевельником; аромат кожи, согретой солнцем, с запахом собачьей головы; орешки с таниновыми нотками, горький шоколад с белым, зеленое яблоко с клубникой, металлический запах крови с запахом чистой кожи после душа. Разочарование наступило бы, если бы она не поняла, что ее амортенция – это запахи тех, кого она любила, любит, будет любить. Конъюнкция или дизъюнкция – не решить. Нужно бы собрать урожай серпом из кожи – Кори закрыла флакон так плотно, как могла; нервно, дергано, с шумом вздохнув; что бы ты услышал, если бы пришел, и рассказал бы ты мне, как когда-то рассказывал – было бы в этом запахе что-то сладкое, как ты любишь? и все ли было бы белого цвета – а один из цветов, что ты когда-то оставил, проник своим ароматом в каждую страницу моего ежедневника; вздрагиваю, когда открываю. Амортенция нашла свое место на третьем полке сверху – там, где должны быть Психические зелья, рядом с Зельем забывчивости. И дальше больше не оставалось сил стоять перед этим шкафом; начала кружиться голова. Зелье 113 – очень ядовитая смесь, в составе которой есть перья болтрушайки; так бы и Кори следовало бы жить – молчать от рождения до самой смерти, просто запоминать. Запоминать все, что было и что могло было быть, а после – в свой самый последний момент – выкрикнуть все, что сохранилось, да только никто бы ее не услышал. Ядовитое зелье переехало на полку ниже, под таблицу “Яды и противоядия”. Зелье для проявки фотографий перескочило к Преобразующим, так как изменяло неживые объекты; Рябиновый отвар можно было бы оставить на месте, как антидот к Напитку живой смерти, но все же оно было скорее Лечебным, способным восстановить силы и залечить раны. Интересно, как залечить раны, которые остаются внутри – вытатуированные на изнанке кожи? Оставался Костерост, что удостоился подняться на две полочки выше, к Лечебным зельям, и Уидосорос, переехавший к ядам – быть может, стоило поставить его на полку с Вредящими зельями, но не хотелось биться в конвульсиях не из-за зелья, а из-за того, что неверно оценила опасность. Да и уже… хотелось закончить; чувство паники подступать со спины. И собрать этот урожай так, чтобы стал он связкой вереска – Должны быть какие-то опоры даже у сожженных мостов, должны быть, не может не быть; если опоры были прочны, то должно было остаться хоть что-нибудь, на чем можно попробовать удержаться – готовая рискнуть, устоять даже на тоненькой ниточке, лишь бы он, бывший друг, взглянул на нее и действительно узнал, Кори выдохнула и вышла из лаборатории Мастера зелий. – и может тогда он разрешит мне вернуться.
полная версия страницы